Интервью: Mark Buxton

Марк Бакстон - один из самых талантливых, популярных и плодовитых парфюмеров, создатель коммерческих и дизайнерских парфюмов. Именно про таких людей говорят "Им восхищаются миллионы". Он был первым, кто создал свой собственный бренд, без шумной рекламной компании. При том что Бакстон – парфюмер старой школы (он преклоняется перед такими шедеврами, как Nahema, Eternity и Chanel No. 5), на его счету целое ножество современных ароматов, в частности, для брендов Comme de Garcons и Le Labo.

- Каким был первый аромат, который Вы создали, и когда это было?
- Это было 22 года назад. Я тогда учился в H&R Perfumery School в Германии. В те годы создал женственный аромат под названием «Indiscrete» (с англ. – целый, неделимый на части). Он не появился на рынке (во всяком случае, пока), зато привел меня в Париж. Это был парфюм с солирующими нотками специй и туберозы. Я думаю, тогда он опережал свое время. Однажды я надеюсь начать его выпуск.

- Где Вы выросли, и как атмосфера, окружавшая Вас, повлияла на Ваше становление как парфюмера?
- Я родился в Дерби, в Англии. Когда мне было 8 лет, наша семья переехала в Германию. Там мои родители открыли ресторан. Мне нравилось помогать на кухне. Запахи там были просто вау!… потрясающие. Кулинария по сей день остается моим любимым хобби.

- Каким было Ваше первое ольфактивное воспоминание?
- Когда я был совсем маленьким, лет пяти, в ванной я разбил мамин флакончик с «Шанель №5». Мне казалось, аромат витал там годами… сейчас этот аромат звучит внутри меня.

- Какой из множества Ваших парфюмов потребовал больше всего усилий и почему?
- Каждый из парфюмов – это вызов, но все клиенты разные. Некоторые из них предоставляли мне свободу творчества, и это отразилось на парфюмах. Концепция нишевой парфюмерии, пожалуй, предъявляет к парфюмеру более высокие требования. Пожалуй, я бы назвал несколько «eau-интерпретаций», над которыми я работал. Например, Cologne noir by Van Cleef или Light Kapsule for Lagerfeld. Я должен был найти совершенно новаторские идеи и вдохнуть новую жизнь в одеколоны.

- Насколько отличалась Ваша работа над парфюмами массового спроса, такими, как Hello Kitty, и ультраэксклюзивными, например, Le Labo Vetiver 46?
- Hello Kitty… Да, мои мысли тогда вертелись вокруг ощущения молодости и беззаботности. Я тогда должен был думать о том, что понравится молодым девушкам, и что аромат должен обрести всеобщую популярность. При этом он очень японский по своему стилю.
Когда я работал над Le Labo fragrance, я ощущал себя очень комфортно. Ветивер – один из моих любимых сырьевых материалов. В этой композиции я объединил янтарь и много специй. С моей точки зрения, он не был просто еще одним парфюмом.

- У многих любителей парфюмерии Ваше творчество ассоциируется с древесными аккордами в ароматах Comme de Garcons. На самом деле с каким сырьем вы любите работать больше всего?
- Я люблю древесные ароматы – ветивер, Isoe super, Амброкс; люблю нотки специй, кардамона, имбиря, перца, ладана, абсента, кориандра, мускуса и животные нотки.

- О каких парфюмах Вы могли бы сказать: «Жаль, что не я их создал»?
- О множестве старых добрых парфюмов: Chanel No. 5; Knize 10; Guerlain Nahema; Nocturne de Caron; La Nuit de Paco Rabanne, Shiseido Feminite du Bois и Calvin Klein Eternity. Я не очень большой поклонник того, что называют современной парфюмерией.

- Если бы Вы могли заключить во флакон радугу, каким был бы аромат? Какие нотки Вы бы использовали для его создания?
- Я бы использовал мяту, розу, имбирь, лилию, пеон, кардамон, фрезию; в качестве сырья я бы использовал только натуральные и очень легкие компоненты.

- Творчество каких художников Вас вдохновляет?
- О, их много. Импрессионизм Моне, сюрреализм Дали; и поп-арт Энди Уорхолла. А еще меня вдохновляют рисунки моих сыновей!

- Какой была Ваша самая последняя мечта?
- Если бы это могло быть правдой! Будто я выиграл 1 млн. евро в мировом покерном турнире.

- Марк, Вы действительно всегда опережали время. Вы подарили второе рождение Route du Thé (возможно, это был первый аромат серии «private label», который был представлен в Barney’s в середине 80-х); его можно считать предтечей современной нишевой парфюмерии. Что Вы думаете о термине «ниша» спустя 20 лет?
- Сейчас только ленивый не употребляет этот термин. Он утратил свою новизну. На протяжении последних 5-6-ти лет каждый год выпускается слишком много парфюмов, которым присваивают статус нишевых. Но я все еще надеюсь, что мы будем находить в этой категории очень достойные образцы.

- В Вашей собственной линии Вы использовали цвет как критерий выбора парфюма. Объясните, по Вашему мнению, чем хорош такой способ?
- Я просто люблю связывать свои парфюмы с цветом. Это не тест, и этот принцип не всегда работает.

- Какие вызовы бросает действительность парфюмерии 21 века? Как Вы считаете: каждый исторический этап бросает свои вызовы, или сегодня политика IFRA (Международной парфюмерной ассоциации) диктует, какие парфюмы станут успешными?
- Задача сегодняшнего дня – искать новые интересные парфюмерные аккорды, желательно используя при этом новое сырье. IFRA действительно создает проблемы, запрещая использование некоторых компонентов. К сожалению, есть компоненты, которые ничем нельзя заменить. Но есть и положительный момент. Мы просто будем искать другие составляющие.
Я надеюсь, что парфюмерия вернется к своим корням, к натуральным и более дорогим ингредиентам. Я терпеть не могу эту холодную синтетическую парфюмерию. Я не люблю акватические и агрессивные зеленые нотки, и даже альдегиды, когда они удешевлены и не обыгрываются должным образом.

- Кто такой Марк Бакстон в нескольких фразах?
- Хм-м-м. Хороший вопрос… Он ясный, он открыт миру, немного ребенок, немного игрок. Он нетерпелив, страстен, мечтателен, он герой-любовник, живет слишком быстро, слишком молод, чтобы умереть. У него отменное чувство юмора, он одновременно здравомыслящий и спонтанный.